Энциклопедия Брокгауза и Ефрона - союз

(грамм.). - Под именем С. (sundesmoV) греческие грамматики разумели часть речи, которая поддерживает связь и порядок речи и заполняет в ней пустые промежутки. Таким образом этот термин у греков охватывал все то, что мы разумеем под общим термином частиц. В настоящее время под именем С. conjunctio разумеются только такие частицы, которые служат для соединения двух или нескольких слов в предложении или для соединения предложений между собой. В грамматическом смысле под именем соединения мы разумеем всякое сопоставление двух или нескольких слов или предложений, так что под термин С. подходят не только соединительные частицы (как и, да), но и разделительные (как или, либо), противительные (как а, но) и сравнительные (как, чем). История происхождения С. в индоевропейских языках очень темна. Только С. позднейшего образования поддаются этимологическому объяснению. Так, напр., чем есть несомненно творит. падеж относительного местоимения что, хотя - деепричастие наст. времени глагола хотеть и т. д. Множество союзов образовалось из сложения нескольких частиц, происхождение которых точно неизвестно, так, союз нежели сложен из частиц не-же-ли, или из или и т. д. Гораздо яснее синтаксическое развитие функции С., соединяющих предложения придаточные с главными. В санскритском языке главную массу придаточных предложений составляют предложения относительные, т. е. присоединяемые к главному при помощи относительного местоимения yas - "который". Рядом с этими предложениями существуют и такие, которые соединены с главным С., но большинство этих С. образовано от корня того же относительного местоимения. Во многих случаях мы еще ясно чувствуем и значение такого С.: это еще не С. в собственном смысле, а наречие, образованное от корня относительного местоимения. Это наречие становится С. лишь тогда, когда утрачивает свое наречное значение и превращается в частицу, служащую исключительно для выражения отношения между двумя предложениями. Так, напр., санскритское yatha первоначально обозначает "как", если придаточное предложение выражает волю или желание говорящего (это выражается сослагательным или желательным наклонением), то yatha, стоящее в таком предложении, уже получает несколько иной оттенок, оттенок цели, который мы можем выразить русским "как бы". И в таких предложениях первоначально заметна еще связь значения С. с наречным его значением, так как в главном предложении мы часто встречаем соответствующее указательное наречие tatha "так". Наречие yatha окончательно становится С. тогда, когда оно начинает употребляться в соединении с такими главными предложениями, где уже невозможно употребление указательного наречия tatha "так". Тогда С. yatha получает значение "чтобы", и функция его сводится к соединению главного предложения с придаточным предложением цели. Совершенно аналогичные процессы возникновения С. происходят и в других языках, при чем замечается то же явление, что и в санскритском языке, т. е. что большинство С. возникает из падежей относительного местоимения или из наречий одного с ним корня. Таково же возникновение и церк. славянских С. яко, якоже и др. и русских - что, чем, чтобы и др. Функция С. до такой степени может расшириться, что определение его значения оказывается почти невозможным. Он становится в таком случае как бы универсальным С., утрачивая вполне свое первоначальное значение и становясь частицей, служащей исключительно для соединения весьма разнообразных придаточных предложений с главными. Так. напр., русский С, что может вводить так наз. дополнительное придаточное предложение, служащее развитием какого-либо члена предложения (напр. "видит, что съели мыши его живописный портрет", Жуковск.), может вводить предложение причины ("потому, что"), предложение следствия ("злые духи... пугали прохожих так, что не смели и близко к нему (лесу) подходить", Жук.), предложение цели (чтобы = что с сослагательным наклонением, частица бы слилась с С. что в одно слово). Если прибавить к этому обычное народное употребление что в смысле литературного который (напр. "тот, что побольше") и в смысле сравнительного С. ("людская молва, что морская волна"), то получается настолько широкая и разнообразная сфера употребления этого С., что от первоначального его значения (именит. или винит. пад. местоимения) не остается уже ничего, кроме функции соединения предложений. Почти такое же универсальное значение приобрел и готский С. ei (произносится i): он вводит предложения дополнительные, причины, цели и др. Некоторые С. возникают кроме того из таких частиц, которые первоначально не имели функции С. Так греч. mh и латинск. ne - первоначально простые отрицания, употребляясь обыкновенно с сослагательным и желательным наклонениями, превратились в С. цели со значением "чтобы не" (ср. выше развитие С. yatha). В С. могут превратиться не только слова, вводящие придаточное предложение, но и некоторые слова главного предложения, указывающие на следующее придаточное предложение. Таким образом возникают такие сложные С., как русское потому что, так что и т. под. (первонач. потому, что, так, что). Вообще возникновение и развитие функции отдельных С. настолько своеобразны и различны в различных языках, что их историю часто невозможно подвести под общую схему. - Ср. В. Delbruck, "Vergleichende Syntax der indogermanischen Sprachen" (т. I, 1893, стр. 5, II, 1897, стр. 497-560, III, 1900, стр. 228-295, 319-359, 428-437, там же указаны и монографии по отдельным вопросам). См. Буслаев, "Историч. грамматика русского яз." Д. Кудрявский.